Spiritus Animalis. Как че­лове­чес­кая пси­холо­гия уп­равля­ет эко­номи­кой и по­чему это важ­но для ми­рово­го ка­пита­лиз­ма

В книге Spiritus Animalis нобелевского лауреата по экономике Джорджа Акерлофа и профессора
Йельского университета Роберта Шиллера рассказывается об особенностях человеческого поведения, которые влияют на макроэкономические процессы.

Джордж Акерлоф — Об авторе

Джордж Акерлоф — американский экономист, лауреат Нобелевской премии по экономике (2001) «за анализ рынков с несимметричной информацией» вместе с Джозефом Стиглицем и Майклом Спенсом, основоположник информационной экономической теории. Кроме того Акерлоф известен своими исследованиями рынка труда и особенно нерыночных зарплат, формирующих в настоящее время основы новокейнсианской школы макроэкономики.

Spiritus Animalis — Обзор книги

О чём же все ду­мали?

Уро­ки Ве­ликой деп­рессии — од­ной из ве­личай­ших тра­гедий прош­ло­го ве­ка, ко­торая в 1930-х го­дах по­роди­ла без­ра­боти­цу во всем ми­ре, а за­тем, вследс­твие воз­никше­го из-за неё ва­ку­ума влас­ти, ста­ла и од­ной из при­чин Вто­рой ми­ровой вой­ны, — сей­час нес­коль­ко за­былись.

При том, что ещё в раз­гар Ве­ликой деп­рессии Джон Мей­нард Кей­нс опуб­ли­ковал «Об­щую те­орию за­нятос­ти, про­цен­та и де­нег» (по­лучив­шую вско­ре об­щее приз­на­ние в той час­ти, где объ­яс­ня­лось, как кре­дитос­по­соб­ные пра­витель­ства мо­гут за­имс­тво­вать и тра­тить средс­тва для лик­ви­дации без­ра­боти­цы), его глу­бин­ный ана­лиз ра­боты эко­номи­ки про­дол­жал ос­та­вать­ся в те­ни.

Меж тем Кей­нс по­казы­вал, что лю­ди, да­же ког­да они прес­ле­ду­ют свои эко­номи­чес­кие — впол­не ра­ци­ональ­ные — ин­те­ресы, дей­ству­ют не всег­да ра­ци­ональ­но. Этот ир­ра­ци­ональ­ный эле­мент по­веде­ния и яв­ля­ет­ся глав­ной при­чиной и эко­номи­чес­ких ко­леба­ний, и вы­нуж­денной без­ра­боти­цы. 

Со­от­ветс­твен­но, го­сударс­тво дол­жно ба­лан­си­ровать раз­личные пе­реко­сы и из­ли­шес­тва, ко­торые, вследс­твие че­лове­чес­кой ир­ра­ци­ональ­нос­ти, бу­дут не­из­бежны. Сво­бод­ный ры­нок дол­жен — ос­та­ва­ясь сво­бод­ным — об­рести не­кото­рые го­сударс­твен­но ре­гули­ру­емые пре­дох­ра­ните­ли, что­бы Ве­ликая деп­рессия не пов­то­рилась.

Нель­зя пре­неб­ре­гать ир­ра­ци­ональ­ным на­чалом, ко­торое сто­ит за на­шими мыс­ля­ми и чувс­тва­ми. Меж тем аб­со­лют­ное боль­шинс­тво лю­дей — в том чис­ле биз­несме­нов и эко­номис­тов — поп­росту не бе­рут его в рас­чёт.

В сво­их рас­сужде­ни­ях они ис­хо­дят из те­зиса «сво­бод­ный ры­нок есть бе­зус­ловное бла­го, он ус­той­чив по сво­ей су­ти, и в го­сударс­твен­ном ре­гули­рова­нии не­об­хо­димос­ти ма­ло или нет вов­се». В свою оче­редь, этот те­зис про­ис­те­ка­ет из те­ории Ада­ма Сми­та, гла­сящей: учас­тни­ки сво­бод­но­го рын­ка ра­ци­ональ­но удов­летво­ря­ют свои эко­номи­чес­кие ин­те­ресы и де­ла­ют это, мак­си­маль­но ис­поль­зуя вза­имо­выгод­ные воз­можнос­ти. Со­от­ветс­твен­но, они про­из­во­дят то­вары и об­ме­нива­ют­ся ими друг с дру­гом. Это обес­пе­чива­ет пол­ную за­нятость (кро­ме слу­ча­ев ли­бо по­ис­ка ра­боты, ли­бо за­вышен­ных ожи­даний — ког­да ра­бот­ник тре­бу­ет слиш­ком вы­сокую пла­ту за свой труд).

Эта те­ория объ­яс­ня­ет мно­гое, но не всё. Так, она спо­соб­на объ­яс­нить, по­чему да­же на пи­ке Ве­ликой деп­рессии 75% лю­дей име­ли ра­боту — но не объ­яс­ня­ет, как же «ра­ци­ональ­ная» эко­номи­ка дош­ла до Ве­ликой деп­рессии.

Ес­ли же мы вый­дем за пре­делы ил­лю­зии о все­об­щей ра­ци­ональ­нос­ти, то смо­жем вы­делить пять эле­мен­тов ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала:

— до­верие;
— пред­став­ле­ния о спра­вед­ли­вос­ти;
— соб­лазны;
— де­неж­ные ил­лю­зии;
— вли­яние жиз­ненных ис­то­рий.

А про­ана­лизи­ровав их, смо­жем по­нять:

— по­чему эко­номи­ка пе­ри­оди­чес­ки впа­да­ет в деп­рессию;
— по­чему цен­тро­бан­ки име­ют власть над эко­номи­кой;
— по­чему не­кото­рые лю­ди не мо­гут най­ти ра­боту;
— по­чему су­щес­тву­ет вы­бор меж­ду ин­фля­ци­ей и без­ра­боти­цей;
— по­чему лю­ди так лег­ко­мыс­ленно от­но­сят­ся к сбе­реже­ни­ям;
— по­чему це­ны на фи­нан­со­вых рын­ках не­ус­той­чи­вы;
— по­чему рын­ки нед­ви­жимос­ти цик­личны;
— ка­кова спе­цифи­ка бед­ности у ря­да на­ци­ональ­ных мень­шинств.

Ир­ра­ци­ональ­ное на­чало, или Spiritus Animalis

Пер­вый эле­мент ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала — до­верие. Ча­ще все­го, го­воря о до­верии, эко­номис­ты име­ют в ви­ду склон­ность пред­ска­зывать бу­дущие тен­денции, опи­ра­ясь на ба­ланс про­тиво­полож­ных тен­денций.

Так, ес­ли пос­ле ура­гана боль­шинс­тво жи­телей го­рода не за­хотят вос­ста­нав­ли­вать свои до­ма, то и ос­таль­ные пос­ле­ду­ют их при­меру, ес­ли же боль­шинс­тво зай­мёт­ся стро­итель­ны­ми ра­бота­ми — под­тя­нут­ся ос­таль­ные. Тут мож­но го­ворить о «хо­рошем» или «пло­хом» рав­но­весии и, со­от­ветс­твен­но, о на­личии или от­сутс­твии до­верия.

Од­на­ко до­верие не всег­да ра­ци­ональ­но. Хо­тя час­то лю­ди ис­поль­зу­ют дос­тупную ин­форма­цию, что­бы сос­та­вить прог­ноз и на его ос­но­ве при­нять ре­шение, раз за ра­зом мы стал­ки­ва­ем­ся с тем, что че­ловек иг­но­риру­ет или во­об­ще соз­на­тель­но от­верга­ет оп­ре­делен­ную ин­форма­цию. В этих слу­ча­ях он мо­жет опи­рать­ся на ин­стинкты, на «ощу­щение прав­ды» — при­чём с объ­ек­тивной ре­аль­ностью это мо­жет со­от­но­сить­ся как угод­но. Боль­шинс­тво ре­шений, в том чис­ле важ­ней­ших, лю­ди при­нима­ют лишь по­тому, что они «ка­жут­ся вер­ны­ми». И в пе­ри­оды, ощу­ща­емые как «хо­рошие», оп­ти­мизм в ито­ге иг­ра­ет с людь­ми злую шут­ку.

Один из са­мых яр­ких при­меров — ве­ликое тюль­па­новое бе­зумие XVII ве­ка в Гол­ландии.

По­нять, что про­ис­хо­дит с до­вери­ем, по­может муль­тип­ли­катор Кей­нса, ра­бота­ющий как в по­ложи­тель­ную, так и в от­ри­цатель­ную сто­рону.

Каж­дое го­сударс­твен­ное сти­мули­рова­ние — это вы­дача на­селе­нию не­кото­рого ко­личес­тва де­нег (и тра­та де­нег го­сударс­твом — пер­вый круг). На­селе­ние эти день­ги впос­ледс­твии тра­тит — и это ста­новит­ся до­ходом для не­кото­рой груп­пы граж­дан, ко­торые часть за­рабо­тан­ных ими та­ким об­ра­зом де­нег пот­ра­тят (вто­рой круг). Эта часть обоз­на­ча­ет­ся как «пре­дель­ная склон­ность к пот­ребле­нию» (marginal propensity to consume — МРС). Эти рас­хо­ды, в свою оче­редь, — до­ход для дру­гой груп­пы на­селе­ния, ко­торая то­же по­том пот­ра­тит часть за­рабо­тан­ных де­нег (тре­тий круг рас­хо­дов, МРС в квад­ра­те). При этом об­щий итог из­на­чаль­но­го го­сударс­твен­но­го рас­хо­да в один дол­лар мож­но опи­сать фор­му­лой $1 + $МРС + $МРС2 + $МРС3 + $МРС4… = 1/(1 — МРС). 

Сум­ма мо­жет зна­читель­но пре­вышать раз­мер из­на­чаль­но­го го­сударс­твен­но­го сти­мули­рова­ния. Так, ес­ли МРС = 0,5, муль­тип­ли­катор Кей­нса ра­вен 2. Ес­ли МРС = 0,8, муль­тип­ли­катор = 5.

Из это­го сле­ду­ет, что да­же не­боль­шое сни­жение рас­хо­дов (нап­ри­мер, из-за то­го, что лю­ди пе­рес­тра­ховы­ва­ют­ся на слу­чай бир­же­вого об­ва­ла) мо­жет при­вес­ти к круп­ным пос­ледс­тви­ям. Каж­дый не­пот­ра­чен­ный дол­лар по­рож­да­ет оче­ред­ной круг сни­жения рас­хо­дов, а это при­водит к об­ще­му сни­жению эко­номи­чес­кой ак­тивнос­ти. При этом из­ме­нения в до­верии при­водят на каж­дом кру­ге к из­ме­нению и до­ходов, и даль­ней­ше­го до­верия на всех пос­ле­ду­ющих кру­гах.

Вто­рой эле­мент ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала — спра­вед­ли­вость. Со­об­ра­жения спра­вед­ли­вос­ти ре­гуляр­но ока­зыва­ют­ся важ­нее тра­дици­он­ных эко­номи­чес­ких мо­тива­ций. И это име­ет оп­ре­делён­ные би­оло­гичес­кие пред­по­сыл­ки.

Это под­твержда­ет­ся, нап­ри­мер, эк­спе­римен­та­ми Эрн­ста Фе­ра и Си­мона Гэх­те­ра. К из­вес­тно­му опы­ту — ког­да ис­пы­ту­емым пред­ла­га­ют по­ложить не­кото­рое ко­личес­тво де­нег в «ку­быш­ку», чьё со­дер­жи­мое по­том ум­но­жа­ет­ся на не­кий ко­эф­фи­ци­ент, а за­тем де­лит­ся по­ров­ну меж­ду учас­тни­ками груп­пы — бы­ло до­бав­ле­но ус­ло­вие: учас­тни­ки мог­ли на­казать тех, кто не сот­рудни­ча­ет. Ре­зуль­та­ты: иг­ро­ки охот­но поль­зо­вались этой оп­ци­ей, ве­ли се­бя ку­да ме­нее эго­ис­тично, чем в опы­те без на­каза­ния (где ито­гом обыч­но ста­нови­лось мо­шен­ни­чес­тво всех иг­ро­ков), а при ска­ниро­вании их моз­га на то­мог­ра­фе вы­яс­ни­лось, что, на­казы­вая пар­тне­ра, че­ловек ис­пы­тыва­ет удо­воль­ствие — у не­го воз­бужда­ет­ся часть по­лоса­того те­ла (та же об­ласть, что ак­ти­визи­ру­ет­ся и в пред­вку­шении воз­награж­де­ния).

Мы склон­ны к спра­вед­ли­вому об­ме­ну — ког­да для обо­их учас­тни­ков об­ме­на зат­ра­ты дол­жны быть эк­ви­вален­тны воз­награж­де­нию. При этом зна­чимы не толь­ко то­вары, но и субъ­ек­тивные оцен­ки, вро­де со­ци­аль­но­го ста­туса пер­сон, учас­тву­ющих в об­ме­не.

Так, лю­ди, чей ста­тус в об­щес­тве ни­же, час­то ве­дут се­бя по­добос­трастно с «выс­ши­ми»: им нуж­но урав­нять объ­ек­тивные и субъ­ек­тивные зат­ра­ты и воз­награж­де­ния, а зна­чит, им при­ходит­ся от­да­вать боль­ше, чем тем, у ко­го ста­тус вы­ше.

Для оцен­ки зна­чимос­ти та­кого фак­то­ра, как спра­вед­ли­вость, на­до пом­нить, что од­на из глав­ных сос­тавля­ющих счастья — ре­али­зация сво­их пред­став­ле­ний о том, как вес­ти се­бя пра­виль­но, ины­ми сло­вами — пос­ту­пать по спра­вед­ли­вос­ти.

Тре­тий эле­мент ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала — соб­лазны. Как они вли­яют, мож­но уви­деть, ана­лизи­руя раз­личные зло­упот­ребле­ния и про­яв­ле­ния не­доб­ро­совес­тнос­ти в фи­нан­со­вой сфе­ре. Нап­ри­мер, там, где за­щита пот­ре­бите­ля осо­бен­но важ­на и где обес­пе­чить ее край­не труд­но — в сфе­ре цен­ных бу­маг. Сей­час глав­ным средс­твом сбе­реже­ния средств на бу­дущее ста­новит­ся при­об­ре­тение фи­нан­со­вых ак­ти­вов: ак­ций, об­ли­гаций, вло­жений в пен­си­он­ные фон­ды и в стра­хова­ние жиз­ни. Пос­коль­ку всё это по су­ти — бу­маги с обе­щани­ями бу­дущих вып­лат, их ре­аль­ная цен­ность — не­поз­на­ва­емая ве­личи­на. Это ра­бота­ет, ког­да от­чётность ком­па­нии дос­то­вер­на — но ког­да она ис­ка­жена, про­дажа ак­ти­вов ста­новит­ся тор­говлей «чу­додей­ствен­ным элик­си­ром». Нет осо­бой раз­ни­цы меж­ду рас­пи­сыва­ни­ем вол­шебных свой­ств лже­лекарс­тва или пред­став­ле­ни­ем не­вер­ной кор­по­ратив­ной от­чётнос­ти при про­даже ак­ций: в лю­бом слу­чае это по­пыт­ка по­живить­ся на лег­ко­верии — с по­мощью раз­ду­вания ли ак­ций, про­даже ли кре­дит­ных обя­затель­ств с даль­ней­шим из­вле­чени­ем де­нег, пос­ту­пив­ших от кре­дито­ров, и т. п.

«Ка­пита­лис­ти­чес­кая сис­те­ма про­из­во­дит толь­ко то, за что лю­ди го­товы пла­тить. Ес­ли они бу­дут пла­тить за нас­то­ящее ле­карс­тво, сис­те­ма ста­нет про­из­во­дить нас­то­ящее ле­карс­тво. Но ес­ли им ну­жен ка­кой-ни­будь “чу­додей­ствен­ный элик­сир”, она бу­дет про­из­во­дить этот элик­сир».

Все три пос­ледних эко­номи­чес­ких спа­да в США — с и­юля 1990 по март 1991 го­да, с мар­та по но­ябрь 2001 го­да и ре­цес­сия, на­чав­ша­яся в де­каб­ре 2007 го­да, — соп­ро­вож­да­лись вскрыв­ши­мися фи­нан­со­выми зло­упот­ребле­ни­ями: кри­зис ссуд­но-сбе­рега­тель­ных ас­со­ци­аций, де­ло кор­по­рации Enron, не­надёж­ные ипо­теч­ные кре­диты и т. п. При этом в ито­ге прак­ти­чес­ки все ока­зыва­лись «по­купа­теля­ми чу­додей­ствен­но­го элик­си­ра»: нап­ри­мер, в слу­чае ипо­теч­но­го «пу­зыря» это и по­купа­тели нед­ви­жимос­ти, брав­шие ипо­теку для по­куп­ки до­ма, яв­но пре­вос­хо­дящую их фи­нан­со­вые воз­можнос­ти; и ор­га­низа­ции, вы­да­ющие ипо­теч­ные кре­диты; и ком­па­нии, пре­об­ра­зу­ющие эти ак­ти­вы в цен­ные бу­маги; и рей­тин­го­вые агентства; и те, кто по­купал цен­ные бу­маги на ос­но­ве зак­ладных.

Всплес­ки не­доб­ро­совес­тной де­ятель­нос­ти ак­ти­виру­ют­ся ре­цес­си­ями. Эко­номи­чес­кий цикл за­висит от то­го, нас­коль­ко силь­ны тре­бова­ния от об­щес­тва вес­ти се­бя по­рядоч­но и сколь­ко лю­дей это­му со­от­ветс­тву­ет, — что, в свою оче­редь, вли­яет на ус­ло­вия для по­доб­ной де­ятель­нос­ти: зло­упот­ребле­ние по­рож­да­ет ещё боль­шие зло­упот­ребле­ния.

Ещё один фе­номен, де­монс­три­ру­ющий на­шу ир­ра­ци­ональ­ность, — «де­неж­ная ил­лю­зия», воз­ни­ка­ющая, ког­да лю­ди при­нима­ют ре­шения ис­хо­дя из но­миналь­ной сум­мы, а не из ре­аль­ной по­купа­тель­ной спо­соб­ности де­нег. Да­же при том, что мы прек­расно зна­ем, что та­кое ин­фля­ция, что ре­аль­ная це­на той или иной де­неж­ной еди­ницы не­пос­то­ян­на, мы всё рав­но так или ина­че по­пада­ем в эту ло­вуш­ку: не зак­ла­дыва­ем­ся на ин­фля­цию при ин­вести­ци­ях или при взя­тии ипо­теки, не об­го­вари­ва­ем ин­декса­цию зар­пла­ты при зак­лю­чении тру­дово­го до­гово­ра, не учи­тыва­ем нес­та­биль­ность кур­са в фи­нан­со­вых кон­трак­тах и т. п.

И ещё од­на важ­ная осо­бен­ность на­шей пси­хики, не­из­бежно от­ра­жа­юща­яся на эко­номи­ке: мы склон­ны мыс­лить нар­ра­тива­ми. То, что мы де­ла­ем, оп­ре­деля­ет­ся ис­то­ри­ями о на­шей жиз­ни, ко­торые мы се­бе рас­ска­зыва­ем. Это вер­но и на ин­ди­виду­аль­ном уров­не, и на уров­не ор­га­низа­ции или стра­ны. На ис­то­ри­ях и их пе­рес­ка­зе ба­зиру­ет­ся про­цесс поз­на­ния, имен­но так мы за­поми­на­ем важ­ней­шие фак­ты. От ис­то­рий за­висит мно­жес­тво важ­ных для наc ве­щей — от креп­ко­го счас­тли­вого бра­ка до умс­твен­ной ак­тивнос­ти в ста­рос­ти.

«Ве­ликие ру­ково­дите­ли — это в пер­вую оче­редь та­лан­тли­вые твор­цы ис­то­рий».

На­до по­нимать, что ис­то­рии, бу­дучи вос­при­няты­ми людь­ми в том или ином клю­че, спо­соб­ны дви­гать рын­ки как ми­нимум с не мень­шей эф­фектив­ностью, чем дру­гие эко­номи­чес­кие пе­ремен­ные. Они так­же яв­ля­ют­ся частью эко­номи­ки. До­верие и эн­ту­зи­азм боль­ших групп на­селе­ния выс­тра­ива­ет­ся вок­руг ис­то­рий, и это мо­жет как при­вес­ти эко­номи­ку к проц­ве­танию, так и об­ру­шить её (при­чём не так уж ред­ко эти два эта­па ло­гич­но сме­ня­ют друг дру­га). При­меров мно­го — от Мек­си­ки 1970-х, бла­года­ря по­лити­ке Ло­песа Пор­тильо, до «зо­лотой ли­хорад­ки Ин­терне­та» с се­реди­ны 1990-х до 2000 го­да.

Ис­то­рии кое в чём по­хожи на эпи­демии: они спо­соб­ны быс­тро рас­простра­нить­ся в об­щес­тве, и лю­ди за­ража­ют­ся ими, пе­реда­вая из уст в ус­та. Ма­тема­тичес­кие мо­дели эпи­демий при­мени­мы к рас­простра­нению ис­то­рий (и, со­от­ветс­твен­но, к «рас­простра­нению до­верия») прак­ти­чес­ки без до­пол­ни­тель­ной адап­та­ции. Как и в слу­чае с ин­фекци­он­ны­ми за­боле­вани­ями, ис­поль­зу­ют­ся обя­затель­ные:

— па­рамет­ры: ко­эф­фи­ци­ент за­раз­ности (спо­соб­ность пе­реда­вать­ся от од­но­го че­лове­ка к дру­гому) и ко­эф­фи­ци­ент ус­тра­нения (ско­рость, с ко­торой лю­ди «выз­до­рав­ли­ва­ют»);
— на­чаль­ные ус­ло­вия: ко­личес­тво «за­болев­ших» и ко­личес­тво тех, кто это­му под­вержен.

Как бы стран­но это ни зву­чало, «эпи­демии» оп­ти­миз­ма или пес­си­миз­ма воз­ни­ка­ют имен­но по­тому, что у оп­ре­делён­ных идей ме­ня­ет­ся «ко­эф­фи­ци­ент за­раз­ности».

Во­семь воп­ро­сов — во­семь от­ве­тов

При­чины (в том чис­ле ир­ра­ци­ональ­ные) эко­номи­чес­ких спа­дов луч­ше все­го де­монс­три­ру­ет край­няя сте­пень ре­цес­сий — деп­рессия. Две на­ибо­лее тя­жёлые деп­рессии в аме­рикан­ской ис­то­рии — деп­рессия 1890-х го­дов и Ве­ликая деп­рессия (боль­шая часть ко­торой приш­лась на 1930-е го­ды).

1. Итак, по­чему эко­номи­ка впа­да­ет в деп­рессию? 

Деп­рессия 1890-х го­дов раз­ра­зилась пос­ле то­го, как на аме­рикан­ской фон­до­вой бир­же был бум («пе­рег­ре­тая эко­номи­ка»). С фев­ра­ля 1893 го­да по де­кабрь 1894 го­да па­дал (сум­марно на 18%) ин­декс оп­то­вых цен У­ор­ре­на-Пир­со­на; пос­ле че­го про­изош­ла ста­били­зация. Ра­бото­дате­лям ста­ла оче­вид­на не­об­хо­димость сок­ра­щения зар­плат — но сок­ра­щение на­тол­кну­лось на мас­со­вое не­доволь­ство и соп­ро­тив­ле­ние. Ра­бочие пред­по­чита­ли «нес­пра­вед­ли­вому» сок­ра­щению зар­плат — зак­ры­тие пред­при­ятий.

Сле­ду­ющим тол­чком для деп­рессии пос­лу­жила фи­нан­со­вая па­ника 1893 го­да. Це­лые тол­пы лю­дей шли в бан­ки и сни­мали день­ги со сче­тов. У бан­ков не хва­тало средств, и они бы­ли вы­нуж­де­ны тре­бовать воз­вра­та ссуд, вы­дан­ных пред­при­яти­ям. При от­сутс­твии на тот мо­мент Цен­тро­бан­ка (кре­дито­ра пос­ледней ин­стан­ции) и в ус­ло­ви­ях стре­митель­но­го рос­та крат­косроч­ных про­цен­тных ста­вок мно­гочис­ленные ком­па­нии на­чали за­дыхать­ся.

При­чиной бан­ков­ской па­ники стал «За­кон о за­куп­ке се­реб­ра». Умень­ше­ние зо­лото­го за­паса го­сударс­тва на­пом­ни­ло преж­ние ис­то­рии о по­терях вклад­чи­ками де­нег — и лю­ди пос­пе­шили от­ре­аги­ровать, уг­лубляя тем са­мым кри­зис.

Кро­ме это­го, бы­ла по­пуляр­на идея, что рост де­неж­ной мас­сы бу­дет вы­годен всем — как буд­то ин­фля­ция мог­ла по­мочь дол­жни­кам и не на­нес­ти ущер­ба кре­дито­рам. И ко­неч­но же, на­чало деп­рессии взор­ва­лось ги­гант­ским всплес­ком зло­упот­ребле­ний — ре­кор­дным ко­личес­твом рас­трат. Не­быва­ло враж­дебные от­но­шения меж­ду ра­бочи­ми и ру­ководс­твом пред­при­ятий и бес­пре­цеден­тное ко­личес­тво за­бас­то­вок (по­рой до­ходив­ших до бо­ёв) до­вер­ши­ли кар­ти­ну.

О «пе­рег­ре­той эко­номи­ке» мож­но го­ворить тог­да, ког­да до­верие лю­дей су­щес­твен­но пре­выша­ет обыч­ный уро­вень, они ут­ра­чива­ют спо­соб­ность к скеп­си­су и го­товы по­верить в ис­то­рии о но­вом эко­номи­чес­ком бу­ме. Без­рассуд­ные тра­ты и рис­ко­ван­ные (вплоть до за­ведо­мо убы­точ­ных) ин­вести­ции в нед­ви­жимость ста­новят­ся нор­мой. Го­сударс­твен­ные ре­гуля­торы без­дей­ству­ют, зло­упот­ребле­ния и не­доб­ро­совес­тность так­же ста­новят­ся нор­мой. Лю­ди ис­пы­тыва­ют сво­еоб­разное об­щес­твен­ное дав­ле­ние, сти­мули­ру­ющее их ко всё боль­шим и боль­шим тра­там, — ведь так пос­ту­па­ют все вок­руг. И бес­по­кой­ства по по­воду не­нор­маль­но вы­соко­го уров­ня пот­ребле­ния со­ци­ум не ис­пы­тыва­ет.

«Спус­ко­вым крюч­ком» Ве­ликой деп­рессии так­же стал фи­нан­со­вый кри­зис — все­мир­ный бир­же­вой крах 1929 го­да. Из-за кру­шения зо­лото­го стан­дарта на­чалась гло­баль­ная ут­ра­та до­верия к день­гам. Цен­тро­бан­ки, за­щищая зо­лотой стан­дарт с по­мощью рез­ко­го уве­личе­ния про­цен­тных ста­вок, унич­то­жали тем са­мым эко­номи­ку сво­их стран (и чем доль­ше стра­ны при­дер­жи­вались зо­лото­го стан­дарта, тем в боль­шей сте­пени пос­тра­дали). На­чало деп­рессии обос­три­ло чувс­тво нес­пра­вед­ли­вос­ти и ак­ти­визи­рова­ло тру­довые кон­флик­ты по все­му ми­ру; мас­ла в огонь под­ли­ли по­пуляр­ные тог­да ком­му­нис­ти­чес­кие идеи. Деф­ля­ция при­вела к сок­ра­щению зар­плат, что вследс­твие де­неж­ной ил­лю­зии встре­тило рез­кое про­тиво­дей­ствие ра­бот­ни­ков. Пра­витель­ство США при­нима­ло ме­ры, от­ве­ча­ющие пред­став­ле­ни­ям масс о спра­вед­ли­вос­ти, но не спо­собс­тву­ющие ста­били­зации рын­ка. Од­на­ко об­щая ут­ра­та до­верия ста­ла глав­ной при­чиной низ­ко­го спро­са, низ­ко­го уров­ня за­нятос­ти, низ­ко­го уров­ня ин­вести­ций и т. п.

«От­сутс­твие до­верия — тя­жёлая на­ци­ональ­ная бо­лезнь. Мы наз­ва­ли бы её уг­ро­зой и ка­тас­тро­фой, ес­ли бы эти сло­ва не обес­це­нились вследс­твие их не­уме­рен­но­го и не­ис­крен­не­го ис­поль­зо­вания. Ибо не­воз­можно пе­ре­оце­нить ущерб, ко­торый на­ция на­носит се­бе от­сутс­тви­ем до­верия. Чис­ло без­ра­бот­ных еже­недель­но рас­тёт, от­части из-за то­го, что не­дове­рие ме­ша­ет соз­да­вать или раз­ви­вать пред­при­ятия, спо­соб­ные обес­пе­чить ра­бочие мес­та. Стра­на те­ря­ет всё боль­ше за­рубеж­ных рын­ков, пос­коль­ку слиш­ком час­то про­из­во­дите­лям не хва­та­ет уве­рен­ности, что­бы за­нять­ся круп­но­мас­штаб­ным про­из­водс­твом, не­об­хо­димым для удер­жа­ния этих рын­ков. До­верие, до­верие и ещё раз до­верие — вот что не­об­хо­димо, что­бы под­нять пред­при­ятия, по са­мые уши пог­рязшие в пу­чине уны­ния. Нуж­но до­верие об­щес­тва, что­бы вдох­нуть в эти пред­при­ятия но­вую уве­рен­ность в собс­твен­ных си­лах. Се­год­ня со­вер­шенно оче­вид­но, что до­верие пе­рес­та­ло быть прос­то до­пол­ни­тель­ной наг­ра­дой за хо­рошую ра­боту, но сде­лалось оче­вид­ным и на­сущ­ным дол­гом каж­до­го граж­да­нина» (Пе­редо­вица Times, 1931 год).

В ито­ге уро­вень до­верия не вос­ста­новил­ся пол­ностью до кон­ца Вто­рой ми­ровой вой­ны — по­ка она не по­меня­ла клю­чевую ис­то­рию, ко­торую лю­ди мог­ли рас­ска­зывать се­бе.

2. По­чему (в той ме­ре, в ка­кой им это уда­ёт­ся) цен­тро­бан­ки име­ют власть над эко­номи­кой? 

Ведь ес­ли счи­тать Цен­тро­банк лишь хра­ните­лем де­неж­ной мас­сы, то оче­вид­но, что эта де­неж­ная мас­са не­вели­ка.

Тра­дици­он­но счи­та­ет­ся, что есть два ос­новных при­ёма, поз­во­ля­ющих Цен­тро­бан­ку вли­ять на мак­ро­эко­номи­чес­кую си­ту­ацию, ре­гули­руя де­неж­ный объ­ем: это опе­рации на от­кры­том рын­ке (опе­риро­вание об­ли­гаци­ями — с по­мощью че­го есть воз­можность ли­бо сок­ра­щать, ли­бо уве­личи­вать объ­ём де­неж­ной мас­сы на рын­ке в це­лом) и пе­ре­учёт­ная опе­рация или кре­дито­вание че­рез дис­кон­тное ок­но (вы­дача зай­мов под за­лог бан­кам — или ог­ра­ниче­ние та­кой вы­дачи). В нор­ме Цен­тро­банк пре­иму­щес­твен­но ис­поль­зу­ет пер­вый спо­соб; вто­рой же глав­ным об­ра­зом ну­жен для борь­бы с сис­темным кри­зисом.

Ав­то­ры по­лага­ют, что ос­новная фун­кция Цен­тро­бан­ка во вре­мена кри­зиса — уве­личи­вать уро­вень до­верия в об­щес­тве, что­бы бан­ков­ская па­ника не при­вела к мас­штаб­ным ком­мерчес­ким сбо­ям.

Че­тыре «ли­нии обо­роны» ФРС и Фе­дераль­ной кор­по­рации по стра­хова­нию вкла­дов (FDIC) в борь­бе с проб­ле­мой лик­виднос­ти, ко­торая спо­соб­на при­вес­ти к бан­ков­ской па­нике:

— над­зор за ра­ботой кре­дит­ных уч­режде­ний;
— дис­кон­тное ок­но ФРС: уч­режде­ния га­ран­ти­рован­но по­лучат на­лич­ные при па­нике (но не при бан­кротс­тве);
— стра­хов­ка средств ин­ди­виду­аль­ных вклад­чи­ков на сум­му до 250 000 дол­ла­ров;
— са­нация бан­ков.

Ре­цеп­том для улуч­ше­ния си­ту­ации в слу­чае боль­шинс­тва эко­номи­чес­ких спа­дов яв­ля­ют­ся сок­ра­щение про­цен­тных ста­вок и ос­лабле­ние бюд­жетной по­лити­ки (то есть ли­бо до­пол­ни­тель­ные рас­хо­ды, ли­бо сок­ра­щение на­логов). Но это­го не всег­да дос­та­точ­но. Так, в слу­чае кри­зиса, на­чав­ше­гося в 2008 го­ду, был на­лицо де­фицит кре­дита. Для ак­ти­виза­ции кре­дито­вания в США бы­ли ис­поль­зо­ваны три ти­па ме­ханиз­мов:

— дис­кон­тное ок­но (сис­те­ма сроч­ных а­ук­ци­онов для бан­ков, прог­рамма сти­мули­рова­ния кре­дито­вания под за­лог цен­ных бу­маг и т. п.);
— пря­мые вли­вания ка­пита­ла;
— пря­мой кре­дит от пред­при­ятий, фи­нан­си­ру­емых го­сударс­твом.

3. По­чему не­кото­рые лю­ди не мо­гут най­ти ра­боту? 

По­чему по­шат­нувше­еся до­верие и сом­не­ния в бу­дущем не при­водят нап­ря­мую к из­ме­нению уров­ня зар­плат и к рав­но­весию? Глав­ная при­чина — стрем­ле­ние че­лове­ка к спра­вед­ли­вос­ти. Ры­нок тру­да от­ли­ча­ет­ся от рын­ков цен­ных бу­маг или то­вар­ных рын­ков, где не­боль­шой сброс це­ны су­щес­твен­но уве­личи­ва­ет ве­ро­ят­ность зак­лю­чения сдел­ки. На рын­ке тру­да сни­жение оп­ла­ты обя­затель­но при­водит к неп­ри­ят­ным ре­зуль­та­там:

— ра­бота­ющий без сти­мула (в пер­вую оче­редь фи­нан­со­вого), ско­рее все­го, бу­дет ра­ботать пло­хо — а у ра­бото­дате­ля прос­то нет ре­сур­сов пос­то­ян­но кон­тро­лиро­вать всех сво­их сот­рудни­ков;
— у ра­бот­ни­ков есть оп­ре­делён­ное пред­став­ле­ние о том, сколь­ко им дол­жны пла­тить (в за­виси­мос­ти от раз­ных фак­то­ров — от ква­лифи­кации до до­ход­ности от­расли). При этом чем боль­ше у ра­бот­ни­ка воз­можнос­тей за пре­дела­ми ком­па­нии или чем ни­же уро­вень без­ра­боти­цы, тем вы­ше бу­дет зар­пла­та, ко­торую он бу­дет по­лагать спра­вед­ли­вой.

Те­ория без­ра­боти­цы Кар­ла Ша­пиро и Джо­зефа Стиг­ли­ца:

— как пра­вило, из-за не­воз­можнос­ти пол­но­го кон­тро­ля над ра­бот­ни­ками со сто­роны ком­па­ний у ра­бот­ни­ков су­щес­тву­ет вы­бор: чес­тная ра­бота или без­делье (с рис­ком уволь­не­ния);
— в эко­номи­чес­кой сис­те­ме, где у ра­бот­ни­ков есть та­кой вы­бор, не­из­бежна без­ра­боти­ца, ес­ли все ком­па­нии пла­тят оди­нако­вую зар­пла­ту (ибо нет сти­мула усердство­вать: да­же ес­ли уво­лят — лег­ко ус­тро­ить­ся на та­кую же ра­боту);
— ра­бото­датель, пы­та­ясь скор­ректи­ровать си­ту­ацию, вы­нуж­ден уве­личить зар­пла­ты вы­ше уров­ня рав­но­весия «пред­ло­жение тру­да — спрос на не­го»;
— ес­ли все пос­ту­па­ют так, вы­рас­та­ет без­ра­боти­ца — по­тому что на­руше­но ры­ноч­ное рав­но­весие.

Зар­пла­та — не единс­твен­ный сти­мул в ра­боте. Важ­ны и та­кие фак­то­ры, как пре­дан­ность сво­ей ком­па­нии, гор­дость от ра­боты, удов­летво­рен­ность ею и т. п. Од­на­ко ес­ли ра­бот­ник чувс­тву­ет, что к не­му от­но­сят­ся нес­пра­вед­ли­во (а зар­пла­та — по­каза­тель это­го), чувс­тва от­ветс­твен­ности он ис­пы­тывать не бу­дет — со все­ми вы­тека­ющи­ми из это­го пос­ледс­тви­ями.

4. По­чему су­щес­тву­ет вы­бор меж­ду ин­фля­ци­ей и без­ра­боти­цей?

 Здесь так­же од­на из важ­ных при­чин — ожи­дание «спра­вед­ли­вых» зар­плат. Так что ра­бот­ни­ки соп­ро­тив­ля­ют­ся сни­жению зар­плат при умень­ше­нии уров­ня ин­фля­ции, их зар­пла­та в ре­аль­ном вы­раже­нии рас­тет — и ры­нок вы­нуж­ден к это­му прис­по­саб­ли­вать­ся (от­ве­чая в том чис­ле и без­ра­боти­цей). Так, ес­ли ин­фля­ция упа­дёт с 2% до 0%, зар­пла­ты вы­рас­тут при­мер­но на 0,75%, что при­ведёт к рос­ту без­ра­боти­цы на 1,5% (сог­ласно кри­вым Фил­липса). Что, нап­ри­мер, в мас­шта­бах США оз­на­ча­ет: 2,3 мил­ли­она че­ловек ли­шат­ся ра­боты и ВВП сок­ра­тит­ся на бо­лее чем $400 мил­ли­ар­дов в год.

При этом на ко­рот­кие сро­ки мож­но дос­тичь низ­ко­го уров­ня без­ра­боти­цы бла­года­ря вы­сокой ин­фля­ции — но вско­ре пос­ле это­го уси­лят­ся ин­фля­ци­он­ные ожи­дания, и даль­ней­шее под­держа­ние низ­ко­го уров­ня без­ра­боти­цы спро­воци­ру­ет ещё боль­шую ин­фля­цию.

5. По­чему мы так лег­ко­мыс­ленно от­но­сим­ся к сбе­реже­ни­ям? 

Бла­года­ря вли­янию ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала — оно оп­ре­деля­ет объ­ём сбе­реже­ний на­селе­ния, ко­торый весь­ма ва­жен для эко­номи­ки, при этом его вли­яние в крат­косроч­ной и дол­госроч­ной пер­спек­ти­ве раз­лично: на ко­рот­кой вре­мен­ной дис­танции уве­личе­ние уров­ня сбе­реже­ний мо­жет под­тол­кнуть эко­номи­ку к спа­ду, на длин­ной — при­водит к зна­читель­но­му уве­личе­нию бо­гатств. Уве­рен­ность в бу­дущем, до­верие к дей­стви­ям пра­витель­ства и бан­ков, раз­личные тре­воги, стра­хи, ис­то­рии о ны­неш­ней и бу­дущей жиз­ни — от все­го это­го за­висит, как лю­ди бу­дут рас­по­ряжать­ся сво­ими день­га­ми.

Лю­ди — да­же осоз­на­вая, что, сэ­коно­мив в юнос­ти и во вре­мена рас­цве­та сил день­ги, смо­гут обес­пе­чить се­бе без­бедную ста­рость, — с тру­дом пред­став­ля­ют, за­чем это нуж­но. Так, мо­лодёжь ред­ко спо­соб­на пред­ста­вить се­бя ста­рика­ми и по­нять, на что бу­дут тра­тить день­ги (и нас­коль­ко они бу­дут нуж­ны). Кро­ме то­го, вклю­ча­ет­ся сле­ду­ющее со­об­ра­жение: сколь­ко про­живёт каж­дый кон­крет­ный че­ловек, не­из­вес­тно. Ес­ли он тра­тит день­ги сей­час — он тра­тит их за­ведо­мо на се­бя. Но что бу­дет, ког­да сбе­реже­ния дос­та­нут­ся вну­кам, пой­дут ли из­бы­точ­ные фи­нан­сы им на поль­зу, бу­дут ли вну­ки бла­годар­ны?

Об­щепри­нятые ба­зовые эко­номи­чес­кие мо­тива­ции — обес­пе­чить се­бе ста­рость, ос­та­вить нас­ледс­тво родс­твен­ни­кам, цер­кви, учеб­но­му за­веде­нию и т. п. — ча­ще под­талки­ва­ют к сбе­реже­нию. Но из-за то­го, что лю­ди ежед­невно ре­ша­ют воп­рос: «Что луч­ше: сэ­коно­мить эту сум­му или пот­ра­тить её?», они ока­зыва­ют­ся под вли­яни­ем в сво­еоб­разной за­пад­не фрей­мин­га: те­кущие пот­ребнос­ти оче­вид­ны, а что­бы пред­ста­вить се­бя в от­да­лен­ном бу­дущем, нуж­но при­ложить уси­лия. Кро­ме то­го, есть и пря­мые про­вока­ции со сто­роны тех, кто за­ин­те­ресо­ван в по­купа­телях и кли­ен­тах: кре­дит­ные кар­ты, аг­рессив­ная рек­ла­ма и так да­лее.

Эк­спе­римен­ты по­казы­ва­ют: те, кто ис­поль­зу­ет кре­дит­ные кар­ты, склон­ны тра­тить на 60–110 % боль­ше тех, кто рас­пла­чива­ет­ся на­лич­ны­ми.

На уро­вень пот­ребле­ния и сбе­реже­ний вли­яют куль­ту­ра (на всех уров­нях — от стра­ны до ма­лой груп­пы), те или иные нас­тро­ения (нап­ри­мер, пат­ри­оти­чес­кие), воз­раст, со­ци­аль­ная сре­да и то­му по­доб­ное, а так­же кон­текст и точ­ка зре­ния: в пси­холо­гичес­ки раз­ных си­ту­аци­ях лю­ди го­товы тра­тить раз­ные сум­мы на од­но и то же (и, со­от­ветс­твен­но, раз­ные сум­мы от­кла­дывать).

Из-за то­го, что край­не ма­ло лю­дей соз­на­тель­но пла­ниру­ют свои сбе­реже­ния, ко­личес­тво от­кла­дыва­емых де­нег мо­жет за­висеть от са­мых раз­ных со­ветов и ука­заний — что от­кры­ва­ет воз­можнос­ти и для оз­до­ров­ле­ния эко­номи­ки, и для зло­упот­ребле­ний.

6. По­чему це­ны на фи­нан­со­вых рын­ках так не­ус­той­чи­вы? 

По­веде­ние рын­ков — фе­номен слож­ный и во мно­гом обус­ловлен­ный ир­ра­ци­ональ­ны­ми пси­холо­гичес­ки­ми при­чина­ми.

Из-за то­го, что ин­весто­ры хо­тят быс­тро раз­бо­гатеть при рос­те рын­ка и сох­ра­нить свои день­ги при па­дении рын­ка, они по­купа­ют при по­выше­нии бир­же­вого кур­са и про­да­ют при по­ниже­нии; сле­дова­тель­но, курс ме­ня­ет­ся всё боль­ше и боль­ше.

Об­ра­зу­ет­ся це­новая об­ратная связь — это ка­кое-то вре­мя под­держи­ва­ет цикл, а за­тем пу­зырь ло­па­ет­ся. Це­новая об­ратная связь мо­жет быть как срав­ни­тель­но сла­бой (тог­да пу­зырь лоп­нет без осо­бых пос­ледс­твий), так и дос­та­точ­но силь­ной, что­бы по­родить серь­ёз­ные ко­леба­ния на фон­до­вых рын­ках и в ито­ге пе­рег­реть эко­номи­ку.

Об­ратная связь меж­ду фон­до­выми рын­ка­ми и ре­аль­ной эко­номи­кой:

— про рос­те цен на ак­ции и нед­ви­жимость же­лание от­кла­дывать день­ги у лю­дей па­да­ет: они боль­ше тра­тят, по­тому что чувс­тву­ют се­бя бо­гаче;
— це­ны на ак­ции оп­ре­деля­ют объ­ём ин­вести­ций: при па­дении фон­до­вого рын­ка ком­па­нии умень­ша­ют рас­хо­ды на мо­дер­ни­зацию, обо­рудо­вание и т. п.;
— при па­дении в це­не ак­ти­вов дол­жни­ки пе­рес­та­ют вып­ла­чивать дол­ги, чем ста­вят под удар фи­нан­со­вые уч­режде­ния. Ес­ли же по­доб­ные уч­режде­ния ока­зыва­ют­ся в си­ту­ации, ког­да боль­ше не мо­гут вы­давать но­вые кре­диты — це­ны фи­нан­со­вых ак­ти­вов па­да­ют ещё боль­ше.

Ма­ло кто по­нима­ет, что та­кое об­ратная связь в эко­номи­ке. Так, для боль­шинс­тва лю­дей по­выше­ние ре­аль­ных до­ходов (следс­твие бу­ма на фон­до­вом рын­ке) вос­при­нима­ет­ся как до­каза­тель­ство ра­ци­ональ­ной при­чины бу­ма и т. п. Не­пони­мание про­ис­хо­дяще­го (со сто­роны как от­дель­ных ря­довых лю­дей, так и биз­несме­нов и — тем бо­лее! — го­сударс­тва) усу­губ­ля­ет си­ту­ацию.

Фи­нан­со­вым рын­кам не­об­хо­дим осо­бый кон­троль. Ес­ли его нет — от­кры­ва­ет­ся прос­тор для зло­упот­ребле­ний, лю­ди бед­не­ют, ут­ра­чива­ет­ся до­верие к рын­кам во­об­ще, что при­водит к ре­цес­сии.

7. По­чему рын­ки нед­ви­жимос­ти под­верже­ны цик­личнос­ти? 

По той же при­чине, что и фон­до­вые рын­ки. До­верие, зло­упот­ребле­ния, де­неж­ная ил­лю­зия и ис­то­рии иг­ра­ют клю­чевую роль и зас­тавля­ют на­дувать­ся та­кие же пу­зыри. Так, весь­ма по­пуляр­на ис­то­рия о том, что жи­лые до­ма — луч­ший вид ин­вести­ций: есть ин­ту­итив­ное пред­став­ле­ние, что це­ны на до­ма бу­дут толь­ко рас­ти. Здра­вый смысл и эко­номи­чес­кие рас­чё­ты, ут­вер­жда­ющие об­ратное, ча­ще все­го про­иг­ры­ва­ют этой ил­лю­зии — она слиш­ком соб­лазни­тель­на. Точ­но так же, как и на фон­до­вых рын­ках, на рын­ках нед­ви­жимос­ти ра­бота­ют и цик­лы об­ратной свя­зи.

8. В чем спе­цифи­ка бед­ности у оп­ре­делён­ных на­ци­ональ­ных мень­шинств?

Нев­зи­рая на зап­рет на ка­кую бы то ни бы­ло дис­кри­мина­цию на ос­но­вании ра­сы, на­ци­ональ­нос­ти и т. п., ра­совые и на­ци­ональ­ные барь­еры пол­ностью до сих пор не пре­одо­лены. Так, в США на­личес­тву­ет силь­ное рас­сло­ение аф­ро­аме­рикан­ско­го на­селе­ния: с од­ной сто­роны — мно­гочис­ленный и рас­ту­щий чёр­ный сред­ний класс, чёр­ные пре­зидент, два гос­секре­таря, ге­нераль­ный про­курор, мно­жес­тво ме­нед­же­ров выс­ше­го зве­на; с дру­гой сто­роны — сох­ра­ня­ет­ся вы­сокий уро­вень бед­ности сре­ди чёр­но­го на­селе­ния (в 2006 го­ду — втрое вы­ше, чем у бе­лых). Без­ра­боти­ца, вы­сокий уро­вень прес­тупнос­ти, ал­ко­голизм и нар­ко­мания, боль­шое чис­ло внеб­рачных де­тей и ма­терей-оди­ночек, силь­ная за­виси­мость от со­ци­аль­ных по­собий… Всё это серь­ёз­но вли­яет на эко­номи­ку в це­лом.

Мы склон­ны про­яв­лять бла­гос­клон­ность к «сво­им» и ощу­щать неп­ри­язнь к «чу­жим» не­зави­симо от то­го, по ка­кому ос­но­ванию прош­ло раз­де­ление (вклю­чая са­мые сме­хот­ворные по­воды: так, в од­ном эк­спе­римен­те лю­ди бы­ли раз­де­лены на груп­пы в за­виси­мос­ти от чёт­ности их дня рож­де­ния — сра­бота­ло да­же это). Тем бо­лее это ощу­ща­ет­ся, ког­да для роз­ни обе сто­роны мо­гут най­ти ис­то­ричес­кие обос­но­вания.

На дис­ба­ланс меж­ду груп­па­ми на­селе­ния вли­яют так­же и те ис­то­рии, ко­торые лю­ди рас­ска­зыва­ют се­бе о са­мих се­бе, о сво­их близ­ких и о со­ци­уме вок­руг.

Со­ци­олог Ми­шель Ла­мон про­вела оп­рос чёр­ных и бе­лых аме­рикан­цев-ра­бочих (ма­ло за­раба­тыва­ющих и не поль­зу­ющих­ся осо­бым ува­жени­ем об­щес­тва — од­на­ко впол­не спо­соб­ных обес­пе­чить своё су­щес­тво­вание) — что они рас­ска­зыва­ют о се­бе. Как пра­вило, для бе­лых мир — су­ровое мес­то с жёс­ткой кон­ку­рен­ци­ей, но в це­лом спра­вед­ли­вое. Они гор­дятся тем, что при­над­ле­жат к это­му ми­ру и под­держи­ва­ют его, са­ми не­сут от­ветс­твен­ность за свою судь­бу, ус­пе­хи и не­уда­чи. Чер­но­кожие ра­бочие так­же гор­дятся, что по­лага­ют­ся толь­ко на собс­твен­ные си­лы, но свои не­уда­чи от­но­сят на счёт нес­пра­вед­ли­вос­ти ми­ра, где пра­вят «чу­жие». 

Ещё ху­же си­ту­ация у тех, кто не спра­вил­ся с пси­холо­гичес­ким прес­сингом и опус­тил ру­ки. Ощу­щение «об­щей уни­жен­ности» по­рож­да­ет прак­ти­чес­ки пос­то­ян­ный гнев — а не­уме­ние ра­ботать с та­кой силь­ной эмо­ци­ей ещё бо­лее ухуд­ша­ет жизнь. 

Как и в дру­гих слу­ча­ях с про­яв­ле­ни­ем ир­ра­ци­ональ­но­го на­чала (в дан­ном же слу­чае кри­тич­но ощу­щение нес­пра­вед­ли­вос­ти), про­ис­хо­дящее нуж­но осоз­нать и нап­равлен­но ра­ботать с ним. Не­допус­ти­мо от­пускать про­цес­сы на во­лю рын­ка — он не спо­собен с ни­ми спра­вить­ся. Нуж­ны го­сударс­твен­ные прог­раммы по­мощи тем, кто вы­был из гон­ки за эко­номи­чес­кий ус­пех. Нуж­ны мно­гочис­ленные по­зитив­ные сиг­на­лы, что судь­ба чёр­ных не­без­различ­на бе­лым и что го­сударс­тво в этом еди­но, а не раз­де­лено на две не­зави­симые стра­ны. Это улуч­шит си­ту­ацию для всех.